Марк Леви
Другое счастье
Une autre idée du bonheur
© Editions Robert Laffont / Susanna Lea Associates, 2014
© А. Кабалкин, перевод на русский язык, 2014
© ООО «Издательская Группа Азбука-Аттикус», 2014
Издательство Иностранка®
Посвящается Полине, Луи и Жоржу
Нет случая,
Есть только встречи.
Поль Элюар
Он держал в руках ее дневник, жадно вчитываясь в слова, начертанные на бумаге, пытаясь узнать себя в том или ином персонаже, уловить отголоски их разговоров в кафе в Гринвич-Виллидж, вспомнить какой-то эпизод, украв его у времени. Переворачивая страницы, он слышал биение ее сердца, задыхаясь от любви, память о которой замело, как следы на снегу.
Опускался вечер, а он все читал, сидя за столом в своей единственной комнате, забыв об ужине, забыв о том, что приближается ночь. Ничего лишнего у него не было, зато имелось все необходимое для жизни. Когда сквозь жалюзи стал просачиваться рассвет, он закрыл рукопись и, положив руки на колени, глубоко вдохнул, чтобы сдержать слезы.
Она рассказывала о своей жизни, ни разу не назвав его имени, не намекая на ту роль, которую он сыграл, на выбор, сделанный им ради нее. Он гадал, безразличие это или горечь, пережившая время.
Он подошел к раковине, посмотрел на себя в потрескавшееся зеркало, косо висевшее на гвозде, и не узнал в нем человека, которого искал на страницах дневника. Возможно, потому Ханна и стерла его из своего прошлого. Странная вещь воспоминания, сказал он себе, умывая лицо ледяной водой. Некоторые питаются ими, как будто от них зависит жизнь, как будто они спасают их от смерти; а другие избавляются от них, чтобы оставшееся им время было светлее.
Он приготовил себе завтрак: кофе, яичница с кусочком сала в чугунном ковшике на плитке. Ей следовало бы хотя бы намекнуть, дать хоть подобие ответа на вопрос, возникший после ее смерти, подсказать, где искать. А если нет, то лучше бы сожгла эти странички или унесла их с собой!
Он опустил тарелку в раковину и снова уселся за стол.
– Господи, Ханна, нельзя же до такой степени отвергать истину! – пробормотал он и стал яростно тереть щеки, чтобы не заснуть.
Потом, глянув на часы на стене, поднялся и открыл шкаф: пора было собирать вещи. Он взял три рубашки, нижнее белье, шерстяную куртку и пуловер. Положил в карман пальто конверт со всеми своими сбережениями, снял с вешалки шляпу и плащ, убедился, что револьвер поставлен на предохранитель, и спрятал его на дно сумки. Потом опустился на колени, загасил угли в плите, проверил шпингалеты на окнах, погасил свет и открыл входную дверь.
Утреннее солнце стояло низко – еще только кончалась зима. Дорога вилась в направлении шоссе. Ему предстояло дойти по ней до перекрестка, а оттуда преодолеть еще шесть миль до холма с распятием, где была автобусная остановка. Надо было торопиться, сильный встречный ветер замедлял шаг. Но он был признателен ветру: так его не учуют волки. Хотя было бы даже неплохо, если бы звери увязались за ним: он бы с наслаждением разрядил в них всю обойму. Сразу за этой мыслью последовали угрызения совести: нашел на ком сорвать злость! С волками у него был заключен пакт о ненападении. Когда он отправлялся на охоту, они следовали за ним на почтительном расстоянии. Если ему выпадало подстрелить добычу, они ждали, пока он ее разделает, а потом лакомились мясом, которое он им оставлял на костях. Когда он заготавливал дрова, она наблюдали за ним с холма, пока он не давал им понять кивком головы, что возвращается домой и что его оружие заряжено. Волки как будто уяснили правила, ни один ни разу не приблизился к Томасу Брэдли, так что ему не пришлось по ним стрелять.
До остановки он добрался уже к полудню. Его домик давно скрылся за горизонтом. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась плоская равнина.
Вот и автобус. Было еще слишком далеко, чтобы можно было расслышать мотор, но столб пыли из-под колес служил верным признаком его приближения. Эта вылазка могла стать самой серьезной ошибкой Тома за последние тридцать лет. Как не думать об этом, рискуя столкнуть воспоминания, сопровождавшие его жизнь, с реальностью, грозившей поставить на ней крест?
Том поднял руку, давая водителю сигнал остановиться. Когда двери автобуса открылись, он улыбнулся. Это была насмешка над самим собой, запоздалое признание того, что все эти годы он скрывал под маской бесстрашия свою уязвимость перед женщиной.
– Зато какая женщина! – сказал он водителю, отсчитывавшему ему сдачу.
Двадцать долларов за первый этап прекраснейшего из путешествий, о котором он столько мечтал. Он дойдет до самого конца, единственное, что могло бы ему помешать, – это смерть в пути. Но пока он сможет дышать, он будет ее искать.
Книга« Другое счастье» Марка Леви, как и все остальные его работы, получилась авантюрной и полной приключений. Сюжет ее таков: главная героиня Агата, заручившись помощью старого друга, совершает побег из тюрьмы. С точки зрения следователей ее поступок весьма глуп, ведь срок заключения уже подходил к концу. Но Агата почувствовала, что она не в состоянии провести за решеткой хотя бы еще один день. Тридцать лет она, будучи невиновной, мотала срок в одиночку, в то время как ни один из ее сообщников не пришел с повинной. Теперь Агата пускается в опасный путь, чтобы обрести потерянную свободу и наверстать все то, что она упустила в молодые годы. Она смотрит на мир глазами человека, треть века томящегося в четырех стенах. С грустью называет свою камеру далеким« островом». Чужда кофемашинам, мобильным телефонам, навигаторам и прочим вещам, привычным в XXI веке. Скрываясь в загородном доме Макса, Агата открывает для себя все новые изобретения человечества и пытается за считанные дни заново узнать мир.
«У вас не кофе, а настоящая дрянь. Ничего не нашла: ни кофеварки, ни кофейника!
Хелен вынула из банки капсулу, вставила ее в эмалированный аппарат на столе, подставила чашку под кран аппарата и нажала кнопку. На глазах у Агаты, делавшей вид, что ничего другого не ждала, в чашку полился кофе».
Потратив зря столько времени и наконец наслаждаясь свободой, Агата не может перестать думать о своем прошлом и начинает поиск истины. Ей помогает студентка Милли, по виду ничем не отличающаяся от среднестатистической американки, но в душе жаждущая перемен. Каждый день Милли проводит в конторе, занимается неинтересной работой и мечтает о другой жизни. Поворотный момент для нее происходит на автозаправке, и он не из приятных: Милли чувствует, как к ее затылку приставлено дуло пистолета. Странной незнакомкой оказывается Агата, которая, однако, и в мыслях не имела стрелять в девушку. Их встреча далеко не случайна: женщин связывает семейная тайна, открыть которую можно лишь путем долгих путешествий по Америке.
https://www.flickr.com
Агата и Милли все дальше и дальше уезжают из опасной Филадельфии в поисках истины. Милли перестает чувствовать себя заложницей, ведь оказывается, что Агата — ее тетя, знающая всю правду о ее родителях. Встреча оказывается судьбоносной для обеих женщин. В романе Марка Леви не обошлось и без большой любви. Агата через всю жизнь пронесла в сердце любовь к человеку, которого ненавидела.
— Он был не такой, — тихо проговорила она. Не такой, как кто? Не такой, как все остальные. Так всегда думаешь о том, кого любишь.
«Ваш роман длился долго? — спросила Милли…
«…Этот безобидный с виду вопрос навел Агату на новые воспоминания, казалось, напрочь вылетевшие из головы, словно кошмары, которые после пробуждения забываются.
Она опять слышала вопли студентов под ударами дубинок в облаках слезоточивого газа, видела слезы на щеках друзей, снова переживала те утренние часы января, февраля и марта, когда под ногами длинных похоронных процессий чернел снег. Она снова видела безумные глаза родителей, раздавленных горем и чувством вины, так и не понявших, почему их дети поднялись на борьбу и стали инакомыслящими, и неспособных возненавидеть их убийц.
Некоторые ее друзья никогда больше не видели своих близких, по десять лет не говорили с ними по телефону; она тоже перестала общаться с матерью. Вместе с друзьями она ушла в подполье, оставив близким вместе с призраком своей юности нерешенный вопрос: почему она выбрала мрак безызвестности в стране свобод?
Потому, что эти свободы попали в темницу, за высокие стены, которые возводились при попустительстве их поколения, — пробормотала Агата. Ее губы дрожали. — Это стены, за которыми нет прав у меньшинств. Это стены наших тюрем, забитых цветными, стены наших колледжей и университетов, где формируются образцовые студенты, необходимые индустриальному обществу. Это общество пожирает молодежь, которой легко помыкать, которая довольствуется малым. Нашим родителям не хватило отваги поставить под вопрос этот мир с его гомофобией и сексизмом. Они считали идеальным обществом свои комфортабельные пригороды, свои прожорливые автомобили, свои стерильные телевизоры. Наши матери, наглотавшись валиума, с утра провожали мужей, облаченных в серые костюмы. Наши отцы, возвращались вечером, накачавшись виски…».
P. S. Книга« Другое счастье» Марка Леви, выпущенная издательством« Иностранка», поступила на прилавки книжных магазинов в начале ноября.
Марк Леви
Другое счастье
Une autre idée du bonheur
© Editions Robert Laffont / Susanna Lea Associates, 2014
© А. Кабалкин, перевод на русский язык, 2014
© ООО «Издательская Группа Азбука-Аттикус», 2014
Издательство Иностранка®
Посвящается Полине, Луи и Жоржу
Нет случая,
Есть только встречи.
Поль Элюар
Он держал в руках ее дневник, жадно вчитываясь в слова, начертанные на бумаге, пытаясь узнать себя в том или ином персонаже, уловить отголоски их разговоров в кафе в Гринвич-Виллидж, вспомнить какой-то эпизод, украв его у времени. Переворачивая страницы, он слышал биение ее сердца, задыхаясь от любви, память о которой замело, как следы на снегу.
Опускался вечер, а он все читал, сидя за столом в своей единственной комнате, забыв об ужине, забыв о том, что приближается ночь. Ничего лишнего у него не было, зато имелось все необходимое для жизни. Когда сквозь жалюзи стал просачиваться рассвет, он закрыл рукопись и, положив руки на колени, глубоко вдохнул, чтобы сдержать слезы.
Она рассказывала о своей жизни, ни разу не назвав его имени, не намекая на ту роль, которую он сыграл, на выбор, сделанный им ради нее. Он гадал, безразличие это или горечь, пережившая время.
Он подошел к раковине, посмотрел на себя в потрескавшееся зеркало, косо висевшее на гвозде, и не узнал в нем человека, которого искал на страницах дневника. Возможно, потому Ханна и стерла его из своего прошлого. Странная вещь воспоминания, сказал он себе, умывая лицо ледяной водой. Некоторые питаются ими, как будто от них зависит жизнь, как будто они спасают их от смерти; а другие избавляются от них, чтобы оставшееся им время было светлее.
Он приготовил себе завтрак: кофе, яичница с кусочком сала в чугунном ковшике на плитке. Ей следовало бы хотя бы намекнуть, дать хоть подобие ответа на вопрос, возникший после ее смерти, подсказать, где искать. А если нет, то лучше бы сожгла эти странички или унесла их с собой!
Он опустил тарелку в раковину и снова уселся за стол.
– Господи, Ханна, нельзя же до такой степени отвергать истину! – пробормотал он и стал яростно тереть щеки, чтобы не заснуть.
Потом, глянув на часы на стене, поднялся и открыл шкаф: пора было собирать вещи. Он взял три рубашки, нижнее белье, шерстяную куртку и пуловер. Положил в карман пальто конверт со всеми своими сбережениями, снял с вешалки шляпу и плащ, убедился, что револьвер поставлен на предохранитель, и спрятал его на дно сумки. Потом опустился на колени, загасил угли в плите, проверил шпингалеты на окнах, погасил свет и открыл входную дверь.
Утреннее солнце стояло низко – еще только кончалась зима. Дорога вилась в направлении шоссе. Ему предстояло дойти по ней до перекрестка, а оттуда преодолеть еще шесть миль до холма с распятием, где была автобусная остановка. Надо было торопиться, сильный встречный ветер замедлял шаг. Но он был признателен ветру: так его не учуют волки. Хотя было бы даже неплохо, если бы звери увязались за ним: он бы с наслаждением разрядил в них всю обойму. Сразу за этой мыслью последовали угрызения совести: нашел на ком сорвать злость! С волками у него был заключен пакт о ненападении. Когда он отправлялся на охоту, они следовали за ним на почтительном расстоянии. Если ему выпадало подстрелить добычу, они ждали, пока он ее разделает, а потом лакомились мясом, которое он им оставлял на костях. Когда он заготавливал дрова, она наблюдали за ним с холма, пока он не давал им понять кивком головы, что возвращается домой и что его оружие заряжено. Волки как будто уяснили правила, ни один ни разу не приблизился к Томасу Брэдли, так что ему не пришлось по ним стрелять.
До остановки он добрался уже к полудню. Его домик давно скрылся за горизонтом. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась плоская равнина.
Вот и автобус. Было еще слишком далеко, чтобы можно было расслышать мотор, но столб пыли из-под колес служил верным признаком его приближения. Эта вылазка могла стать самой серьезной ошибкой Тома за последние тридцать лет. Как не думать об этом, рискуя столкнуть воспоминания, сопровождавшие его жизнь, с реальностью, грозившей поставить на ней крест?
Том поднял руку, давая водителю сигнал остановиться. Когда двери автобуса открылись, он улыбнулся. Это была насмешка над самим собой, запоздалое признание того, что все эти годы он скрывал под маской бесстрашия свою уязвимость перед женщиной.
– Зато какая женщина! – сказал он водителю, отсчитывавшему ему сдачу.
Двадцать долларов за первый этап прекраснейшего из путешествий, о котором он столько мечтал. Он дойдет до самого конца, единственное, что могло бы ему помешать, – это смерть в пути. Но пока он сможет дышать, он будет ее искать.
Том Брэдли давно предвкушал этот момент. Если бы он был честен с собой, то признал бы, что всячески его приближал. И когда накануне молоденький полицейский – сколько он обучил таких за свою профессиональную карьеру! – постучался в его дверь и вручил конверт с рукописью и записку от его друга судьи Клейтона, он вынужден был напомнить себе, что эта жизнь, от которой он постепенно отдалялся, еще не свела с ним счеты.
Занимая место в хвосте автобуса, Том Брэдли прищурил глаза и не удержался от смеха. Это был не конец, наоборот, начало большого приключения.
Встретив Милли, можно было бы подумать, что она живет в стиле «рок-н-ролл». Это первое впечатление возникало из-за ее сходства с молодой Патти Смит , но оно было обманчиво. В жизни Милли не имела ничего общего с рок-н-роллом. Оставаясь одна – а это случалось часто, – она без конца слушала классическую музыку, потому что с ее одиночеством могли сладить только Бах, Григ и Гленн Гульд.
Милли Гринберг уехала из Санта-Фе, получив стипендию в Университете Филадельфии. Две тысячи двести миль и шесть штатов отделяли ее родной город от того места, где она жила теперь, – расстояние между ее юношеской и взрослой жизнью. И все же лекции по праву в Пенсильвании были для Милли так же скучны, как ее детство в Нью-Мексико. Продолжить учебу ее заставили три причины: жизнь, которую можно было вести в кампусе, появившийся у нее настоящий друг и то, что ее, несмотря на нелегкий характер, ценили преподаватели. Милли держалась в стороне от стаек девиц, которые с утра до вечера только и делали, что кокетничали, постоянно подкрашивались в перерывах между занятиями и следили по новостям только за жизнью модных идолов, интересуясь их похождениями и неприятностями больше, чем судьбами мира. Она не встречалась с парнями, растрачивавшими на спортплощадках избыток тестостерона и слишком накачанными: они щеголяли в шлемах, и щеки у них вечно были разрисованы цветами университетской команды по американскому футболу. Милли была незаметной и усердной студенткой: учитывая тот факт, что юриспруденция навевала на нее смертную тоску, это говорило о ее решимости чего-то добиться в жизни. Чего именно, она понятия не имела, просто знала, что ее ждет необычная судьба, которая рано или поздно раскроет ей свою загадку.
После второго курса университет отказался продлить ей стипендию, предложив взамен сделку, которую миссис Берлингтон назвала «взаимными услугами»: Милли должна была подрабатывать помощницей-стажеркой в юридическом отделе (состоявшем из одной миссис Берлингтон), получая за свои труды пять долларов в час, медицинскую страховку и служебную жилплощадь. Милли согласилась не раздумывая: не потому, что ее заинтересовала работа, тем более не из-за зарплаты, а из-за возможности не расставаться с кампусом. Слишком она к нему привыкла.
Марк Леви
Другое счастье
Une autre idée du bonheur
© Editions Robert Laffont / Susanna Lea Associates, 2014
© А. Кабалкин, перевод на русский язык, 2014
© ООО «Издательская Группа Азбука-Аттикус», 2014
Издательство Иностранка®
* * *Посвящается Полине, Луи и Жоржу
Нет случая,
Есть только встречи.
Поль Элюар
Он держал в руках ее дневник, жадно вчитываясь в слова, начертанные на бумаге, пытаясь узнать себя в том или ином персонаже, уловить отголоски их разговоров в кафе в Гринвич-Виллидж, вспомнить какой-то эпизод, украв его у времени. Переворачивая страницы, он слышал биение ее сердца, задыхаясь от любви, память о которой замело, как следы на снегу.
Опускался вечер, а он все читал, сидя за столом в своей единственной комнате, забыв об ужине, забыв о том, что приближается ночь. Ничего лишнего у него не было, зато имелось все необходимое для жизни. Когда сквозь жалюзи стал просачиваться рассвет, он закрыл рукопись и, положив руки на колени, глубоко вдохнул, чтобы сдержать слезы.
Она рассказывала о своей жизни, ни разу не назвав его имени, не намекая на ту роль, которую он сыграл, на выбор, сделанный им ради нее. Он гадал, безразличие это или горечь, пережившая время.
Он подошел к раковине, посмотрел на себя в потрескавшееся зеркало, косо висевшее на гвозде, и не узнал в нем человека, которого искал на страницах дневника. Возможно, потому Ханна и стерла его из своего прошлого. Странная вещь воспоминания, сказал он себе, умывая лицо ледяной водой. Некоторые питаются ими, как будто от них зависит жизнь, как будто они спасают их от смерти; а другие избавляются от них, чтобы оставшееся им время было светлее.
Он приготовил себе завтрак: кофе, яичница с кусочком сала в чугунном ковшике на плитке. Ей следовало бы хотя бы намекнуть, дать хоть подобие ответа на вопрос, возникший после ее смерти, подсказать, где искать. А если нет, то лучше бы сожгла эти странички или унесла их с собой!
Он опустил тарелку в раковину и снова уселся за стол.
– Господи, Ханна, нельзя же до такой степени отвергать истину! – пробормотал он и стал яростно тереть щеки, чтобы не заснуть.
Потом, глянув на часы на стене, поднялся и открыл шкаф: пора было собирать вещи. Он взял три рубашки, нижнее белье, шерстяную куртку и пуловер. Положил в карман пальто конверт со всеми своими сбережениями, снял с вешалки шляпу и плащ, убедился, что револьвер поставлен на предохранитель, и спрятал его на дно сумки. Потом опустился на колени, загасил угли в плите, проверил шпингалеты на окнах, погасил свет и открыл входную дверь.
Утреннее солнце стояло низко – еще только кончалась зима. Дорога вилась в направлении шоссе. Ему предстояло дойти по ней до перекрестка, а оттуда преодолеть еще шесть миль до холма с распятием, где была автобусная остановка. Надо было торопиться, сильный встречный ветер замедлял шаг. Но он был признателен ветру: так его не учуют волки. Хотя было бы даже неплохо, если бы звери увязались за ним: он бы с наслаждением разрядил в них всю обойму. Сразу за этой мыслью последовали угрызения совести: нашел на ком сорвать злость! С волками у него был заключен пакт о ненападении. Когда он отправлялся на охоту, они следовали за ним на почтительном расстоянии. Если ему выпадало подстрелить добычу, они ждали, пока он ее разделает, а потом лакомились мясом, которое он им оставлял на костях. Когда он заготавливал дрова, она наблюдали за ним с холма, пока он не давал им понять кивком головы, что возвращается домой и что его оружие заряжено. Волки как будто уяснили правила, ни один ни разу не приблизился к Томасу Брэдли, так что ему не пришлось по ним стрелять.
До остановки он добрался уже к полудню. Его домик давно скрылся за горизонтом. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась плоская равнина.
Вот и автобус. Было еще слишком далеко, чтобы можно было расслышать мотор, но столб пыли из-под колес служил верным признаком его приближения. Эта вылазка могла стать самой серьезной ошибкой Тома за последние тридцать лет. Как не думать об этом, рискуя столкнуть воспоминания, сопровождавшие его жизнь, с реальностью, грозившей поставить на ней крест?
Том поднял руку, давая водителю сигнал остановиться. Когда двери автобуса открылись, он улыбнулся. Это была насмешка над самим собой, запоздалое признание того, что все эти годы он скрывал под маской бесстрашия свою уязвимость перед женщиной.
– Зато какая женщина! – сказал он водителю, отсчитывавшему ему сдачу.
Двадцать долларов за первый этап прекраснейшего из путешествий, о котором он столько мечтал. Он дойдет до самого конца, единственное, что могло бы ему помешать, – это смерть в пути. Но пока он сможет дышать, он будет ее искать.
Том Брэдли давно предвкушал этот момент. Если бы он был честен с собой, то признал бы, что всячески его приближал. И когда накануне молоденький полицейский – сколько он обучил таких за свою профессиональную карьеру! – постучался в его дверь и вручил конверт с рукописью и записку от его друга судьи Клейтона, он вынужден был напомнить себе, что эта жизнь, от которой он постепенно отдалялся, еще не свела с ним счеты.
Занимая место в хвосте автобуса, Том Брэдли прищурил глаза и не удержался от смеха. Это был не конец, наоборот, начало большого приключения.
Встретив Милли, можно было бы подумать, что она живет в стиле «рок-н-ролл». Это первое впечатление возникало из-за ее сходства с молодой Патти Смит, но оно было обманчиво. В жизни Милли не имела ничего общего с рок-н-роллом. Оставаясь одна – а это случалось часто, – она без конца слушала классическую музыку, потому что с ее одиночеством могли сладить только Бах, Григ и Гленн Гульд.
* * *Милли Гринберг уехала из Санта-Фе, получив стипендию в Университете Филадельфии. Две тысячи двести миль и шесть штатов отделяли ее родной город от того места, где она жила теперь, – расстояние между ее юношеской и взрослой жизнью. И все же лекции по праву в Пенсильвании были для Милли так же скучны, как ее детство в Нью-Мексико. Продолжить учебу ее заставили три причины: жизнь, которую можно было вести в кампусе, появившийся у нее настоящий друг и то, что ее, несмотря на нелегкий характер, ценили преподаватели. Милли держалась в стороне от стаек девиц, которые с утра до вечера только и делали, что кокетничали, постоянно подкрашивались в перерывах между занятиями и следили по новостям только за жизнью модных идолов, интересуясь их похождениями и неприятностями больше, чем судьбами мира. Она не встречалась с парнями, растрачивавшими на спортплощадках избыток тестостерона и слишком накачанными: они щеголяли в шлемах, и щеки у них вечно были разрисованы цветами университетской команды по американскому футболу. Милли была незаметной и усердной студенткой: учитывая тот факт, что юриспруденция навевала на нее смертную тоску, это говорило о ее решимости чего-то добиться в жизни. Чего именно, она понятия не имела, просто знала, что ее ждет необычная судьба, которая рано или поздно раскроет ей свою загадку.
После второго курса университет отказался продлить ей стипендию, предложив взамен сделку, которую миссис Берлингтон назвала «взаимными услугами»: Милли должна была подрабатывать помощницей-стажеркой в юридическом отделе (состоявшем из одной миссис Берлингтон), получая за свои труды пять долларов в час, медицинскую страховку и служебную жилплощадь. Милли согласилась не раздумывая: не потому, что ее заинтересовала работа, тем более не из-за зарплаты, а из-за возможности не расставаться с кампусом. Слишком она к нему привыкла.
Каждый день Милли завтракала в «Таттлмен Кафе», в 8.53 пересекала большую лужайку, в 8.55 проходила мимо библиотеки Гутмана и входила в административный корпус, где в 8.57 начинался ее рабочий день. В 11.50 она заказывала по Интернету сэндвич с пастромой для миссис Берлингтон. В 12.10 пересекала лужайку в противоположном направлении, забирала в кафе «Камбар Кампус Сентр» сэндвич миссис Берлингтон и весенний салат для себя – это позволяло еще раз пройтись перед библиотекой. Перекусив вместе со своей начальницей, она в 12.30 возвращалась на рабочее место. В 15.55 убирала в ящик письменного стола свой блокнот, куда записывала распоряжения миссис Берлингтон, сверху укладывала фотографию в серебристой рамке своей улыбающейся бабушки, запирала ящик на ключ и в 16.00 уходила.
Последняя за день прогулка через кампус, в этот раз в сторону стоянки, а там Милли забирала единственное свидетельство того, что она не совсем обычная скучная служащая, – «олдсмобиль» 1950 года с откидным верхом. Раньше машина принадлежала ее бабке, но за несколько лет до своего отъезда из Санта-Фе Милли получила ее в подарок. Теперь за эту машину, с которой она сдувала пылинки, словно настоящий коллекционер, ей дали бы не меньше восьмидесяти тысяч долларов. Кабриолет, сошедший с конвейера за тридцать лет до ее появления на свет, служил для нее страховкой на тот случай, если произойдет нечто непредвиденное и очень серьезное, возможно даже угрожающее жизни. Жизни, которая ее, только что отпраздновавшую тридцать первый день рождения, вполне устраивала.
Другое счастье Марк Леви
(Пока оценок нет)
Название: Другое счастье
О книге «Другое счастье» Марк Леви
Роман Марка Леви «Другое счастье» рассказывает историю сильной и яркой женщины, Агаты, осужденной на 30 лет тюремного заключения. Вторая главная героиня — студентка Милли, живущая тихой и размеренной жизнью, но в глубине души мечтающая о переменах.
Срок Агаты уже подходил к концу, как неожиданно она решилась на побег, желая вернуть «украденное» счастье. Милли становится невольной спутницей героини, и в один миг упорядоченная жизнь девушки летит под откос. Желание разгадать давнюю тайну, изменившую судьбу Агаты, проводит их через всю Америку. Во время этого опасного путешествия Милли узнает, что встреча со странной незнакомкой не была случайностью.
Новая книга Марка Леви ничем не уступает предыдущим ярким произведениям автора. Интересный сюжет, сильные герои, необычные сюжетные повороты, авантюрные приключения – все это присутствует. Однако в произведении появилось кое-что новое. На этот раз поднимается важная проблема человека и общества, вопрос ответственности каждого гражданина перед своей страной и другими людьми.
Поскольку действия романа разворачиваются в 70-е годы, история героинь разворачивается на фоне социальных проблем того периода. Это многочисленные антивоенные протесты, движение хиппи. В то время американцы стали всерьез задумываться о своей гражданской позиции. Почему? Все дело в веяниях, царивших на тот момент в обществе. Свобода и демократия – вот, что служило опорой для убеждений людей. Так и героиня произведения, Агата, видела в своем будущем безграничную свободу. Пока у нее не украли 30 лет жизни.
Роман «Другое счастье» — это и захватывающий детектив, наполненный приключениями и загадками, и в то же время будоражащая сознание психологическая драма. Кроме того, что нравится всем читателям, книга имеет неожиданную концовку. В целом, каждая страница этой книги пропитана бунтарским духом 70-х.
Что интересно, повествование ведется не от одного лица, а сразу от нескольких. Поэтому читатель может взглянуть на историю глазами разных персонажей, чтобы составить более полную картину происходящего.
Если вы хотите впервые познакомиться с творчеством Марка Леви, «Другое счастье» — это отличный старт. Конечно же, и поклонников творчества автора захватывающая история Агаты и Милли не разочарует. Придется ли произведение по вкусу вам? Не прочитав – не узнаете.
На нашем сайте о книгах сайт вы можете скачать бесплатно или читать онлайн книгу «Другое счастье» Марк Леви в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.
Цитаты из книги «Другое счастье» Марк Леви
С человеком делишь жизнь не потому, что он любезный, а потому, что рядом с ним ты вибрируешь, хохочешь, паришь в воздухе, забыв о силе тяжести. Потому, что тебе его не хватает, даже когда он в соседней комнате, потому что его молчание для тебя так же красноречиво, как его слова, потому что он любит твои недостатки не меньше, чем твои достоинства, потому что, засыпая вечером, ты боишься смерти и успокаиваешься, только когда думаешь о его взгляде поутру, о тепле его рук. Вот почему ты строишь с кем-то жизнь!
Никто никому не принадлежит.
Не довольствуйся тихой спокойной жизнью! Борись за идеал! Даже если это будет донкихотством, твои усилия не будут напрасными. Сталкиваясь с чужой болью, не проходи мимо, встретив голодающего, пойми, что твой долг – облегчить его мучения, увидев, что с кем-то дурно обращаются, потому что у него другой цвет кожи, покрась свою кожу в тот же цвет. Тем, кто станет утверждать, будто существует только их Бог, напомни, что это Он сотворил разноцветный мир и наделил его бесконечным разнообразием. Заботься о своем и о чужом достоинстве. Несправедливость и зло распространяются тогда, когда хорошие люди опускают руки. Истинная мерзость – в притворстве и в терпимости к подлости.
