Г. Р. Державин. Стихотворение «Памятник»

История создания

Державина издавна любили сравнивать с древнеримским поэтом Горацием. Державин знал Го­рация по немецким переводам уже в семидесятые годы. Среди стихотворений Державина можно насчитать не менее пятнадцати переложений и переводов из Горация. С Горацием же связаны два значительных произведения Державина, в которых он выразил самооценку, уверенность в своем поэтическом призвании и основанной на нем надежде на бессмертие: «Лебедь» и «Памятник». Стихотворением «Лебедь» Державин заключил второй том собрания своих сочинений 1808 года, подобно тому как ода XX Горация заканчивала вторую книгу его од. В конец первого тома Дер­жавин поставил стихотворение «Памятник» (1796). Его оригинал у Горация также заканчивал третью книгу од.

Первый перевод на русский язык этой замечательной оды, названной Горацием «К Мельпомене», был сделан Ломоносовым.

Особенности стиля

«Забавный русский слог» - новая стилистическая манера, введенная Державиным в русскую литературу. Два центральных таких произведения - «Фелица» и «Бог», в которых подчеркнуты поэтическая искренность, отсутствие позы и аффектации - «сердечная простота», а также граж­данская смелость и правдолюбие. Державин не забыл прибавить, что истину царям он говорил «с улыбкой», то есть смягчая резкость нравоучения шутливостью тона, однако не за счет, как мы знаем, глубины возражения и несогласий.

Это «улыбка» не должна никак смешиваться с требованием «улыбательной сатиры», о которой пи­сал журнал «Всякая всячина» в 1769 году. Державин хорошо отличал слабости от пороков, и его сати­ра всегда носила общественный характер. Державин ценил в своей поэзии служение на пользу общую. Гораций говорит: «Я считаю себя достойным славы за то, что хорошо писал стихи»; Державин замеча­ет это другим образом: «Я считаю себя достойным славы за то, что говорил правду и народу и царям».

Таким образом, отталкиваясь от мысли Горация, иногда пересказывая ее в стихах, Державин затем принимался писать о своем, наболевшем, о том, что наиболее тревожило его в данное время. Поэтому в 1770- 1790-е годы в его стихотворениях встречаются отдельные образы, сравнения, темы Горация, но нет ни переводов его, ни переложений в принятом смысле этого слова. Державин толь­ко «заряжается» Горацием для того, чтобы с большей силой, подкрепленной авторитетом класси­ческого поэта, обрушиться на недостатки современного общества и отдельных его представителей.

В формировании литературно-эстетических взглядов Державина определенную, и притом нема­лую, роль играло произведение Горация «Послание к Писонам», или «Наука поэзии».

Гораций советовал настойчиво трудиться над выразительностью языка. Уроки «Послания к Писонам» были полезны Державину, сумевшему найти свой слог и установить его «Так, чтоб каждому легким вначале он мог показаться, / Но чтоб над ним попотел подражатель иной...» Это вскоре хорошо поняли многочисленные подражатели Державина.

Темы, мотивы

Основой искусства, содержанием его Державин считает истину, в разъяснении которой состоит предназначение поэтов и художников. Поэт для Державина - существо особое, значительное. Вера в силу слова, в его всемогущество была распространена среди просветителей XVIII века. Пи­сатель, говорящий истину, - мужественный гражданин и верный сын отечества, он не умрет в памяти людей, в то время как троны могут пасть и разрушатся царства: «Героев и певцов вселена не забудет; / В могиле буду я, но буду говорить».

«Памятник» Державина дышит уверенностью поэта в своем бессмертии, потому что бессмертно человеческое слово. Эта мысль проходит через ряд стихотворений Державина, нов «Памятнике» она является главной темой и выражена особенно ясно. Важно заметить, что Державин считает себя на­циональным поэтом: «И слава возрастет моя, неувядая, / Доколь Славянов род вселена будет чтить...»

В стихотворении Державин говорит о народной памяти: «Всяк будет помнить то в народах не- исчетных...» Он видел память народа, из поколения в поколение передающего повести о великих людях, сложенные поэтами, чье слово - бессмертно.

Свои заслуги Державин перечисляет лаконично и точно: «Что первый я дерзнул в забавном русском слоге / О добродетелях Фелицы возгласить, / В сердечной простоте беседовать о боге / И истину царям с улыбкой говорить».

Уменье отказаться от напыщенной торжественности похвальной оды, внести в стихи колкую сатиру в грубоватых просторечных выражениях составило индивидуальную манеру Державина, благодаря которой он открыл новую страницу в истории русской литературы.

Вы можете прослушать аудиозапись оды "Памятник". Текст читает Заслуженный артист России Александр Дмитриевич Фёдоров.

"Памятник" Державина является переложением одноименного стихотворения древнеримского поэта Горация. Гораций жил очень давно, еще до нашей эры. Но в свой "Памятник" он сумел вложить мысль, во все последующие времена животрепещущую для художника-творца. Мысль о бессмертии созданных им произведений, а, следовательно, и его самого. До Державина это замечательное произведение переложил Ломоносов, после Державина - Пушкин. Тема бессмертия поэтических творений никогда не уходила из русской литературы. В начале прошлого века "Памятник" Горация вновь перевел В.Я. Брюсов. В середине века к теме "Памятника" не раз обращался большой русский поэт Н.А. Заболоцкий, еще позже - Арсений Тарковский, Иосиф Бродский, Александр Кушнер и много других поэтов. Каждый это делал по-своему, потому что тема вечна и неисчерпаема, как вечна и неисчерпаема сама поэзия.

Когда-нибудь исследователь-литературовед или просто любитель поэзии положит перед собой все "Памятники", начиная с горацианского, посмотрит и сравнит, как в каждом из них отразились историческая эпоха и личность поэта-переводчика. Личность Державина в его переложении "Памятника" отразилась полно и узнаваемо:

Памятник Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный; Металлов тверже он и выше пирамид: Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный, И времени полет его не сокрушит. Так! - весь я не умру; но часть меня большая, От тлена убежав, по смерти станет жить, И слава возрастет моя, не увядая, Доколь славянов род вселенна будет чтить. Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных, Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льет Урал; Всяк будет помнить то в народах неисчетных, Как из безвестности я тем известен стал, Что первый я дерзнул в забавном русском слоге О добродетелях Фелицы возгласить, В сердечной простоте беседовать о Боге И истину царям с улыбкой говорить. О Муза! возгордись заслугой справедливой, И презрит кто тебя, сама тех презирай; Непринужденною рукой, неторопливой, Чело твое зарей бессмертия венчай.

Конечно же, "из безвестности известен стал" - это он сам, Гаврила Романович Державин. Начавший свой путь безвестным солдатом, долго и трудно выбивающийся в "большие люди" и всем успехам на жизненном пути обязанный лишь самому себе. И "забавный русский слог", и послание Фелице-Екатерине, и дерзкое приравнивание в "сердечной простоте" человека к Богу, и пререкания ради истины с самой императрицей - все это поэт говорит о себе лично. Пожалуй, ни один из прежних русских стихотворцев не осмелился так откровенно и просто поставить себя в центр повествования на столь традиционно высокую тему! И дело здесь не только в том, что Державин никогда не страдал от излишней скромности. Поэт был твердо уверен, что именно благодаря своему особому жизненному пути, он поднял русскую поэзию на новую высоту. И еще: дело в его уникальной художественной манере. Так он умел и стремился писать: осязаемо, насыщая произведения фактами своей биографии, плотью сегодняшнего дня.

Даже география в его стихах плотна и насыщенна. Северное и Южное моря, Волга, Дон, Нева, Рифейские (Уральские) горы. Помещенный в контекст целой страны с ее "неисчетными народами", образ поэта неизмеримо укрупняется. Поэт равновелик этой "неисчетности", этому размаху и масштабам. Таким образом бытовые детали биографии поэта вплетаются в высокий пафос произведения, не снижая этого пафоса, но делая достоверным.

Державин не очень придерживается точного соответствия тексту Горация. В свой "Памятник" он вводит национальные и личностные приметы и детали. Но самое интересное, хотя, конечно, и спорное, в этой поэтической переориентации заключалось в том, что Державин видоизменил идейный замысел древнеримского стихотворения. Гораций в поэтическом величии уповал прежде всего на совершенство стиха, Державин - на его правдивость. В свое время это отметил Н.Г. Чернышевский. В статье "Очерки гоголевского периода русской литературы" он комментирует: "Гораций говорит: Я считаю себя достойным славы за то, что хорошо писал стихи; Державин заменяет это другим: Я считаю себя достойным славы за то, что говорил правду и народам, и царям".

Читайте также другие темы главы VI.

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,
Металлов тверже он и выше пирамид;
Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,
И времени полет его не сокрушит.

Так!- весь я не умру, но часть меня большая,
От тлена убежав, по смерти станет жить,
И слава возрастет моя, не увядая,
Доколь славянов род вселенна будет чтить.

Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных,
Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льет Урал;
Всяк будет помнить то в народах неисчетных,
Как из безвестности я тем известен стал,

Что первый я дерзнул в забавном русском слоге
О добродетелях Фелицы возгласить,
В сердечной простоте беседовать о Боге
И истину царям с улыбкой говорить.

О муза! возгордись заслугой справедливой,
И презрит кто тебя, сама тех презирай;
Непринужденною рукой неторопливой
Чело твое зарей бессмертия венчай.

Анализ стихотворения «Памятник» Державина

В нашем представлении Державин часто скрывается за славой своих знаменитых последователей – Пушкина и Лермонтова. Однако его заслуга перед отечественной поэзией очень велика. В XVIII в. еще не существовало современного русского языка. Он был крайне неудобен для понимания, изобиловал древнеславянскими и крайне «тяжеловесными» словами и фразами. Державин постепенно начал вводить в литературу разговорную речь, упрощая и облегчая его восприятие. Державин считался «придворным» поэтом, он был создателем большого числа торжественных од. Вместе с тем он пользовался своим высоким положением для распространения и популяризации русского языка. Главной заслугой в жизни он считал не свое творчество, а общее вклад в создание отечественной литературы. Этому он и посвятил стихотворение «Памятник» (1795 г.).

Произведение, как впоследствии и , сразу же вызвало критические оценки. Державин использует героический слог, ассоциирующийся с классическими древнегреческими образцами. В торжественном стиле он заявляет, что создал нерушимый памятник в свою честь. Он неподвластен никакой силе и даже времени. Более того, поэт уверен, что его душа будет продолжать жить и увеличивать свою славу.

К такому гордому и самоуверенному заявлению делается небольшое, но очень значительное замечание: «доколь славянов род вселенна будет чтить». Оно объясняет пафос Державина. Поэт прославляет свой вклад в русскую литературу. У Державина были основания для такого утверждения. В русской поэзии на рубеже XVIII-XIX вв. он был действительно самым ярким представителем. Благодаря поэту русская литература смогла серьезно заявить о себе. Державин страстно желал, чтобы она заняла достойное место в мировой культуре.

Свой личный вклад поэт видит, прежде всего, в приближении поэзии к большей части населения. Он считает это дерзостью, так как раньше литература считалась уделом только высшего сословия.

В конце стихотворение окончательно теряет личную окраску. Державин обращается непосредственно к музе поэзии, перед которой преклоняется и воздает ей заслуженную честь.

В ответ на упреки в нескромности поэт справедливо отвечал, что за возвышенными словами критики не видят главного смысла стихотворения. Он всегда стремился к развитию национальной литературы. Очень важным он считал ее распространение среди всех слоев населения. Это приведет к появлению новых талантов, которые продолжат его великое дело и станут свидетельством того, что душа поэта продолжает жить. В этом и заключается бессмертие Державина.

История создания

Стихотворение Державина, написанное в 1795 году, относится к зрелому периоду творчества поэта (со второй половины 1790-х – до начала 1800-х годов). Это было время подведения итогов жизни и творчества, когда поэт настойчиво стремится осмыслить пройденный им путь, определить свое место в истории общества и литературе. Созданные им в то время стихотворения становятся своеобразными поэтическими манифестами. К ним, помимо «Памятника», относятся стихотворения «Мой истукан» (1794), «Лебедь» (1804), «Признание» (1807), «Евгению. Жизнь Званская» (1807).

Показательно, что пора подведения итогов поэтической жизни Державина ознаменовалась вольным переводом оды римского поэта Горация «К Мельпомене». До него к этому произведению уже обращался другой русский поэт – Ломоносов, сделав первый перевод стихотворения на русский язык. Перевод Ломоносова был достаточно точным, отражающим основные идеи и образы оригинала. В дальнейшей истории русской литературы стихотворение Горация чаще всего не переводилось на русский язык, а служило основой для создания собственного стихотворения-«памятника». Именно такой вольный перевод-переложение впервые был сделан Державиным, который блестяще продолжил дело Ломоносова.

Жанровые особенности

По своим формальным признакам стихотворение Державина, как и Ломоносова, является одой. Но это особая жанровая разновидность оды, которая берет свои истоки от стихотворения Горация и получает название «Памятник».

Квинт Флакк Гораций – величайший поэт древности, имя которого прошло через века и стало известно во многих странах. Он родился в 65 году и умер в 8 году до н.э. В эти годы Древний Рим переживал важ­нейший перелом в своем историческом развитии – падение республи­ки и установление империи. Многие стихотворения Горация прослав­ляют государственных деятелей и выражают гордость поэта за те достижения, которые сделали Римскую империю крупнейшим и самым развитым во всех отношениях государством древнего мира той эпохи. Такие стихи были созданы им в жанре оды и составили целых три кни­ги, ставшие широко известными читателям. Размышляя о пришедшей к нему поэтической славе и о дальнейшей судьбе своего творчества, Го­раций многие произведения, вошедшие в его собрание од, посвящает теме поэзии и поэтического бессмертия. До нас дошли не все оды Го­рация, но самой известной среди них стала ода «К Мельпомене». В древ­негреческой мифологии Мельпомена – одна из девяти муз, покрови­тельница трагедии. Эта ода вошла в последнюю из трех книг сборника од под номером 30 и оказалась таким образом завершающей не только третью книгу од, но и весь сборник, поскольку явилась своего рода по­этическим итогом творчества поэта.

В дальнейшем эта ода стала широко известна не только в древне­римской литературе, но получила распространение во многих евро­пейских странах, где она была переведена на национальные языки. Так начала складываться традиция жанра поэтического «памятника». Не обошла ее и русская литература. Ведь трудно представить себе поэта, который не мечтал бы о поэтическом бессмертии, не пытался оценить свое творчество и определить, что в нем явилось самым важным, самым значительным его вкладом в развитие литературы и культуры и собст­венного народа, и народов мира.

Первый перевод оды Горация на русский язык, сделанный Ломоно­совым, достаточно точно передает ее содержание и особенности стиля. Безусловно, Державин знал его и, создавая свое стихотворение, опи­рался на опыт великого предшественника. Но державинский «Памят­ник» – это оригинальное произведение, в котором писатель выдвигает собственные критерии оценки поэтического творчества.

Основные темы и идеи

Главная тема стихотворения – прославление истинной поэзии и ут­верждение высокого назначения поэта. Оно является подлинным гим­ном поэзии. Основная тема стихотворения задается уже в первой стро­фе: творчество становится своеобразным памятником его создателю, причем этот «чудесный» памятник оказывается прочнее и долговечнее любых «рукотворных монументов» – такова сила поэтического искус­ства. Следует отметить, что эта мысль является продолжением горацианского образа. Сопоставим эти строки (текст Горация дается в перево­де С. Шервинского):

Создал памятник я, бронзы литой прочней,

Царственных пирамид выше поднявшийся.

Ни снедающий дождь, ни Аквилон лихой

Не разрушат его, не сокрушит и ряд

Нескончаемых лет - время бегущее.

(Гораций. «К Мельпомене»)

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,

Металлов тверже он и выше пирамид;

Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,

И времени полет его не сокрушит.

(Державин. «Памятник»)

Оба автора отмечают, что поэтический памятник необыкновен­но прочен («бронзы литой прочней» и «металлов тверже»), а силы по­эзии оказываются даже могущественнее законов природы («Ни сне­дающий дождь, ни Аквилон лихой не разрушат его», Аквилон – у древних римлян так назывался сильный северный или северо-­восточный ветер, а также божество, олицетворяющее этот ветер; «Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный»). Этот «памятник» выше пирамид – традиционного образа могущества созидательной силы. Но что еще важнее – он оказывается неподвластен времени.

Эта тема бессмертия поэта получает свое развитие в следующей строфе, причем опять державинский образ сходен с горацианским: «Нет, не весь я умру, лучшая часть меня избежит похорон» (Гораций); «Так! – весь я не умру, но часть меня большая, от тлена убежав, по смер­ти станет жить...» (Державин).

Но далее возникает существенное отличие. Гораций подчеркивает, что залог его поэтического бессмертия в мощи и неколебимости Рима. Державин прочность своей славы видит в уважении к своему отечеству, мастерски обыгрывая общность корня в словах «слава» и «славяне»: «И слава возрастет моя, не увядая, доколь славянов род вселенна будет чтить». Интересно в этой связи также отметить, что пишущий о себе самом, поэте и придворном екатерининской России, Державин орга­нично переносит горацианский образ широты распространения поэтической славы («Назван буду везде - там, где неистовый Авфид роп­щет», Авфид - река в южной части Италии, где родился Гораций) на российские реалии:

Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных,

Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льет Урал...

Гораций ставит себе в заслугу то, что он был реформатором нацио­нальной системы стихосложения: впервые начал использовать в латин­ской поэзии достижения древнегреческой («Первым я приобщил пес­ню Эолии к италийским стихам», Эолии - Греции). Для Державина оказывается важнее другое: он не только отмечает свое новаторство, особенно в области поэтического языка и жанров, но и ставит пробле­му взаимоотношений поэта и власти:

Что первый я дерзнул в забавном русском слоге

О добродетелях Фелицы возгласить,

В сердечной простоте беседовать о Боге

И истину царям с улыбкой говорить.

Свои заслуги Державин видит в том, что сделал русский слог «забав­ным», то есть простым, веселым, острым. Поэт «дерзнул... возгласить» не о подвигах, не о величии - о добродетелях императрицы, то есть гово­рить о ней, как о простом человеке - поэтому и звучит слово «дерзнул».

Последняя строфа стихотворения, как и у Горация, - традицион­ное обращение к Музе:

О Муза! возгордись заслугой справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех презирай;

Непринужденною рукой неторопливой

Чело твое зарей бессмертия венчай.

Эти строки свидетельствуют о том, что Державин не надеется на еди­нодушное одобрение современников, но сохраняет черты достоинства и величия на пороге бессмертия.

В целом можно заключить, что перед нами вполне оригинальная трактовка, опирающаяся на возникшую за полвека до нее ломоносов­скую оду, но и развивающая в то же время общеевропейскую культур­ную традицию. Интересно при этом отметить тот факт, что, хотя вари­ант Державина не претендовал на дословность перевода, а, напротив, выставлял напоказ свою автобиографическую установку, по смысловой направленности он ближе к горацианскому источнику. В сопоставлении с ломоносовским стихотворение Державина поражает оригиналь­ностью поэтических образов, отталкивающихся от первоисточника - оды Горация. Это скорее вольное переложение, в котором наличеству­ют определенные реминисценции, используются общие поэтические мотивы и образы, но с наполнением их конкретными реалиями собст­венной жизни.

Художественное своеобразие

Стихотворение Державина, созданное в жанре оды, вернее особой ее разновидности, соответствует этому высокому жанру по стилю. Оно написано ямбом с пиррихием, который придает его звучанию особую торжественность. Интонация и лексика здесь очень торжественны, ритм медленный, величественный. Его помогают создать многочис­ленные ряды однородных членов, синтаксический параллелизм, а так­же наличие риторических восклицаний и обращений. Созданию высо­кого стиля способствует и подбор лексических средств. Автор широко употребляет возвышенные эпитеты (чудесный, вечный, быстротечный, в народах неисчетных, возгордись заслугой справедливой ). В стихо­творении присутствует много славянизмов и архаизмов, что также под­черкивает его торжественность (воздвиг, тлен, доколь, дерзнул, славя- нов род, презрит чело и др.).

Значение произведения

Стихотворение Державина продолжило традицию осмысления по­этом своего творчества и подведения итогов, заложенную Ломоносо­вым. При этом Державин утвердил жанровый канон стихотворения-памятника». Затем он получил блестящее развитие в творчестве Пуш­кина, также обратившегося к горацианскому первоисточнику, но сопорой на державинское стихотворение. После Пушкина стихотворе­ния в жанре «памятника» продолжали писатель ведущие русские по­эты, например такой великолепный и самобытный лирик, как А.А. Фет. Не исчезла эта традиция и в последующие эпохи. При этом каждый из авторов по-своему определяет роль поэта и назначение поэзии, опираясь не только на литературную традицию, но и на свои творческие открытия. И всякий раз, когда какой-либо поэт, в том чис­ле и наш современник, осмысливает свой вклад в поэзию и свои взаимоотношения с обществом, он вновь и вновь обращается к этой замечательной традиции, ведя живой диалог со своими великими предшественниками.

История создания. Стихотворение Державина, написан-иое в 1795 году, относится к зрелому периоду творчества поэта (со второй"половины 1790-х - до начала 1800-х годов). Это было время подведения итогов жизни и творчества, когда поэт настойчиво стремится осмыслить пройденный им путь., определить свое место в истории общества и литературе. Созданные им в то время стихотворения становятся своеобразными поэтическими манифестами. К ним, помимо «Памятника» относятся стихотворения «Мой истукан» (1794), «Лебедь» (1804), «Признание» (1807), «Евгению. Жизнь Званская» (1807).

Показательно, что пора подведения итогов поэтической жизни Державина ознаменовалась вольным переводом оды римского поэта Горация «К Мельпомене» («Exegi monumentum.,»). До него к этому произведению уже обращался другой русский поэт - Ломоносов, сделав первый перевод стихотворения на русский язык. Перевод Ломоносова был достаточно точным, отражающим основные идеи и образы оригинала. В дальнейшей истории русской литературы стихотворение Горация чаще всего не переводилось на русский язык, а служило основой для создания собственного стихотворения-«памятника». Именно такой вольный перевод-переложение впервые был сделан Державиным, который блестяще продолжил дело Ломоносова.

Жанровые особенности. По своим формальным признакам стихотворение Державина, как и Ломоносова, является одой. Но это особая жанровая разновидность оды, которая берет свои истоки от стихотворения Горация и получает название «памятник».

Квипт Флакк Гораций - величайший поэт древности, имя которого прошло через века и стало известно во многих странах. Он родился в 65 году и умер в 8 году до н.э. В эти годы Древний Рим переживал важнейший перелом в своем историческом развитии - падение республики и установление империи. Многие стихотворения Г орация прославляют государственных деятелей и выражают гордость поэта за те достижения, которые сделали Римскую империю крупнейшим и самым развитым во всех отношениях государством древнего мира той эпохи. Такие стихи были созданы им в жанре оды и составили целых три книги, ставшие широко известными читателям. Размышляя о пришедшей к нему поэтической славе "и о дальнейшей судьбе своего творчества, Гораций многие произведения, вошедшие в его собрание од, посвящает теме поэзии и поэтического бессмертия. До нас дошли не все оды Г орация, но самой известной среди них стала ода «К Мельпомене». В древнегреческой мифологии Мельпомена - одна из девяти муз, покровительница трагедии. Эта ода вошла в последнюю из трех книг сборника од под номером 30 и оказалась таким образом завершающей не только третью книгу од, но и весь сборник, поскольку явилась своего рода поэтическим итогом творчества поэта.

В дальнейшем эта ода стала широко известна не только в древнеримской литературе, но получила распространение во многих европейских странах, где она была переведена на национальные языки. Так начала складываться традиция жанра поэтического «памятника». Не обошла ее и русская литература. Ведь трудно представить себе поэта, который не мечтал бы о поэтическом бессмертии, не пытался оценить свое творчество и определить, что в нем явилось самым важным, самым значительным его вкладом в развитие литературы й культуры и собственного народа, и народов мира.

Первый перевод оды Горация на русский язык, сделанный Ломоносовым, достаточно точно передает ее содержание и особенности стиля. Безусловно, Державин знал его и, создавая свое стихотворение, опирался на опыт великого предшественника. Но державинский «Памятник» - это оригинальное произведение, в котором писатель выдвигает собственные критерии оценки поэтического творчества.

Основные темы и идеи. Главная тема стихотворения - прославление истинной поэзии и утверждение высокого назначения поэта. "Оно является подлинным гимном поэзии. Основная тема стихотворения задается уже в первой строфе: творчество становится своеобразным памятником его создателю, причем этот «чудесный» памятник оказывается прочнее и долговечнее любых «рукотворных монументов» - такова сила поэтического искусства. Следует отметить, что эта мысль является продолжением горацианского образа. Сопоставим эти строки (текст Г орация дается в переводе С. Шервинского):

Создал памятник я, бронзы литой прочней,
Царственных пирамид выше поднявшийся.
Ни снедающий дождь, ни Аквилон лихой
Не разрушат его, не сокрушит и ряд
Нескончаемых лет - время бегущее.

(Гораций. «К Мельпомене»)

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,
Металлов тверже он и выше пирамид;
Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,
И времени полет его не сокрушит.

(Державин. «Памятник»)

Оба автора отмечают, что поэтический памятник необыкновенно прочен («бронзы литой прочней» и «металлов тверже»), а силы поэзии оказываются даже могущественнее законов природы («Ни снедающий дождь, ни Аквилон лихой не разрушат его», Аквилон - у древних римлян так назывался сильный северный или северо-восточный ветер, а также божество, олицетворяющее этот ветер; «Ни вихрь его. ни гром не сломит быстротечный»). Этот «памятник» выше пирамид - традиционного образа могущества созидательной силы. Но что еще важнее - он оказывается неподвластен времени.

Эта тема бессмертия поэта получает свое развитие в следующей строфе, причем опять державинский образ сходен с горацианским: «Нет, не весь я умру, лучшая часть меня избежит похорон» (Гораций); «Так! - весь я не умру, но часть меня большая, от тлена убежав, по смерти станет жить...» (Державин).

Но далее возникает существенное отличие. Гораций подчеркивает, что залог его поэтического бессмертия в мощи и неколебимости Рима. Державин прочность своей славы видит в уважении к своему отечеству, мастерски обыгрывая общность корня в словах «слава» и «славяне»: «И слава возрастет моя, не увядая, доколь славянов род вселенна будет чтить». Интересно в этой связи также отметить, что пишущий о себе самом, поэте и придворном екатерининской России, Державин органично переносит горацианский образ широты распространения поэтической славы («Назван буду везде - там, где неистовый Авфид ропщет», Авфид - река в южной части Италии, где родился Гораций) на российские реалии:

Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных,
Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льет Урал...

Гораций ставит себе в заслугу то, что он был реформатором национальной системы стихосложения: впервые начал использовать, в латинской поэзии достижения древнегреческой («Первым я приобщил песню Эолии к италийским стихам», Эолии - Греции). Для Державина оказывается важнее другое: он не только отмечает свое новаторство, особенно в области поэтического языка и жанров, но и ставит проблему взаимоотношений поэта и власти:

Что первый я дерзнул в забавном русском слоге
О добродетелях Фелицы возгласить,
В сердечной простоте беседовать о Боге
И истину царям с улыбкой говорить.

Свои заслуги Державин видит в том, что сделал русский слог «забавным», то есть простым, веселым, острым. Поэт «дерзнул... возгласить» не о подвигах, не о величии - о добродетелях императрицы, то есть говорить о ней, как о простом человеке - поэтому и звучит слово «дерзнул».

Последняя строфа стихотворения, как и у Г орация,. - традиционное обращение к Музе:

О Муза! возгордись заслугой справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех презирай; Непринужденною рукой неторопливой Чело твое зарей бессмертия венчай.

Эти строки свидетельствуют о том, что Державин не надеется на единодушное одобрение современников, но сохраняет черты достоинства и величия на пороге бессмертия,

В целом можно заключать, что перед нами вполне оригинальная трактовка, опирающаяся на возникшую за полвека до нее ломоносовскую оду, но и развивающая в то же время общеевропейскую культурную традицию. Интересно при этом отметить тот факт, что, хотя вариант Державина не претендовал на дословность перевода, а, напротив, выставлял напоказ свою автобиографическую установку, по смысловой направленности он ближе к горацианскому источнику. В сопоставлении с ломоносовским стихотворение Державина поражает оригинальностью поэтических образов, отталкивающихся от первоисточника - оды Горация. Это скорее вольное переложение, в котором наличествуют определенные реминисценции, используются общие поэтические мотивы и образы, но с наполнением их конкретными реалиями собственной жизни.

Художественное своеобразие. Стихотворение Державина, созданное в жанре оды, вернее особой ее разновидности, соответствует этому высокому жанру по стилю, Оно написано ямбом с пиррихием, который придает его звучанию особую торжественность. Интонация и лексика здесь очень торжественны, ритм медленный, величественный. Его помогают создать многочисленные ряды однородных членов, синтаксический параллелизм, а также наличие риторических восклицаний и обращений. Созданию высокого стиля способствует и подбор лексических средств, Автор широко употребляет возвышенные эпитеты (чудесный, вечный, быстротечный, в народах неисчетных, возгордись заслугой справедливой). В стихотворении присутствует много славянизмов и архаизмов, что также подчеркивает его торжественность (воздвиг, тлен, доколь, дерзнул, славянов род, презрит чело и др.).

Значение произведения. Стихотворение Державина продолжило традицию осмысления поэтом своего творчества и подведения итогов, заложенную Ломоносовым. При этом Державин утвердил жанровый канон стихотворения-«памятника». Затем он получил блестящее развитие в творчестве Пушкина, также обратившегося к горацианскому первоисточнику, но с опорой на державинское стихотворение. После Пушкина стихотворения в жанре «памятника» продолжали писатель ведущие русские поэты, например такой великолепный и самобытный лирик, как А.А. Фет. Не исчезла эта традиция и в последующие эпохи. При этом каждый из авторов по-своему определяет роль поэта и назначение поэзии, опираясь не только на литературную традицию, но и на свои творческие открытия. И всякий раз, когда какой-либо поэт, в том числе и наш современник, осмысливает свой вклад в поэзию и свои взаимоотношения с обществом, он вновь и вновь обращается к этой замечательной традиции, ведя живой диалог со своими великими предшественниками.