Здравия всем!

Сегодня – ни больше, ни меньше – мы поговорим об одном из самых скандальных фильмов прошлого века. С Кубриком так всегда! Каждый его фильм – в чём-то – стал самым-самым. Скажем, «Заводной апельсин» печально известен как «один из самых жестоких, злых и даже аморальных фильмов за всю историю кино », как фильм, который беспрецедентно долго прятали от публики и как фильм, из-за которого зрители – неизлечимо – становятся злобными нигилистами и пропащими душами. И Вы знаете, мы, как ни прискорбно, даже ни шутим! «Заводной апельсин» – это крайне злое кино, от него мутит . Оно вызывает гнев и отвращение. Нужно ли такое искусство? Об этом спорят не переставая. Так что давайте-ка – но только культурно – поспорим и мы.

Sir Edward Elgar – Pomp And Circumstance March No. IV

И сразу – красная тряпка! ««Заводной апельсин» – это метафора человеческой природы », – как сказал один человек. Не было такого фильма на свете, который бы вызывал большее осуждение и ненависть, чем этот фильм Стэнли Кубрика. Главный герой «Апельсина», красавец-страшилище Алекс, стал иконой – точнее, анти-иконой – всего сатанинского и противоестественного, что есть в человеке. «Алекс – это само зло », – как верно подмечал Геннадий Бросько. – «И фильм – тоже зло. А Кубрик – далеко не подарочек » А как же точно названа глава о «Заводном апельсине» из книги Джеймса Нэрмора: «Шедевр синемазлографа »! Нэрмор пишет: «Этот фильм – чёрная комедия в духе «Стрейнджлава», насыщенная сексом и зверствами ». И ещё так: «В 2006 году массовый новостной журнал « Entertainment Weekly » назвал «Заводной апельсин» вторым самым скандальным фильмом всех времён после «Страстей Христовых» Мэла Гибсона ». Ну, знаете, такое себе соседство! «Страсти Христовы» скандальнее «Заводного апельсина»? Каким бы специфическим ни был Мэл Гибсон, ему далеко до безумия Стэнли Кубрика! Вот где настоящий ужас припрятан, вот где становится ни по себе! Всё же, «Заводной апельсин» – это культ , а «Страсти»… Ну, кто их вообще ещё помнит? Останутся ли они в веках? Сомнительно…

«Декадентский, нигилистический, претенциозный » – вот что писали критики о «Заводном апельсине». Большинство отнеслось к нему как к «порнографическому искусству » и «жестокому артхаусу ». Тем не менее – как и всегда, супротив какой бы то ни было критике – «Апельсин» быстро стал культовым. Говорят, что Боуи вдохновлялся эстетикой фильма, перенося её в зеркальные лабиринты глэм-рока. Молодёжь объявила картину Кубрика «судьбоносной » – не знаем, плохо это или хорошо – и по нескольку раз ходила на неё в кинотеатры. У сотрудников «Warner Brothers» тоже вопросов не было: фильм – с финансовой точки зрения – оказался самым успешным в карьере Кубрика, за что «Тед Эшли, глава компании « Warner », назвал Кубрика гением, которому удаётся сочетать эстетику с финансовой ответственностью ». В общем, тут можно процитировать Хилиуса Чвански, киллера-папарацци: «Скандалы – это хорошо. Скандалы привлекают внимание! » Но кроме того, что фильм Кубрика был со всех сторон аморальным и скандальным, он также ещё оказался хорошим , качественным фильмом, достойным того, чтобы его посмотреть. И это – самое главное. Об «Апельсине» стоит говорить, ведь этот фильм – стоящий. Стоящий и противоречивый.

Walter Carlos – Title Music From A Clockwork Orange

Все знают – «Заводной апельсин» Стэнли Кубрика снят по одноимённому роману Энтони Бёрджесса, английского писателя, полиглота и меломана. Книга была издана в шестьдесят втором году, а фильм выпустили в семьдесят первом. Кубриканьяк Джон Бакстер пишет: «Действие романа Бёрджесса происходит в Лондоне близкого будущего; технологии ХХ века сосуществуют с нищетой XVIII ». В двух словах сюжет романа таков: совершенно испорченный подросток Алекс шныряет по Лондону и калечит всех, кто попадается ему под руку. У него есть банда и у него нет совести. Он – противоречивый малый: ценитель утончённой культуры и убийца, своеобразный интеллектуал и маньяк. Приключения Алекса быстро заканчиваются, когда он попадает в тюрьму, а оттуда – в лечебницу, где проходит экспериментальное лечение, отвращающее преступников от насилия. Ну а потом, обессиленный совершать «зло », Алекс возвращается в город и проходит сквозь все круги ада: родители от него отказываются, старые приятели по банде – теперь копы – избивают и всё в таком духе. Хохма романа в том, что терапия не делает Алекса лучше , она делает его уязвимее . Зло остаётся злом, хотя в конце истории – и в этом главное отличие книги от фильма – Алекс исправляется, понимая, что насилие и разбой – это совершенно бесперспективные занятия. Конечно, Кубрик такого финала допустить не мог. В его версии «Апельсина» Алекс и думать не думает ни о каком исправлении. Наоборот, его злая натура – вот почему фильм Кубрика называют «апологией аморального » – одерживает верх! Детям смотреть не рекомендуется!

Джеймс Нэрмор, собравший кубик Кубрика, пишет: «Плодовитый прозаик и критик, Бёрджесс, кроме того, был композитором и лингвистом и, хотя в его послужном списке значатся несколько сценариев, к кинематографу он относился снисходительно. В его литературных работах отражено глубокое знание оркестровой музыки, которую он сочинял время от времени, и чувствуется значительное влияние Джеймса Джойса, о котором он написал две книги. Бёрджесс был из католической семьи и чрезвычайно интересовался вопросом о связи первородного греха и свободы воли. Однако на момент появления экранизации он говорил, что роман – это поверхностное исследование на его любимую тему, средненькая антиутопия в духе Оруэлла, написанная в спешке, когда он был серьёзно болен и не знал, выживет ли. Книга выражала отношение консерваторов к современной Англии (где первое издание встретили холодно), но также имела целью «изгнать» воспоминания о том, что случилось с первой женой писателя: во время Второй мировой войны её изнасиловали четверо американских дезертиров, и она потеряла ребёнка. Роман стал отражением страстей, разжигаемых вокруг «проблемы молодёжи» и «подростковой преступности» в послевоенном обществе. Перенеся жестокость тедди-боев, модов и рокеров в восьмидесятые, автор изобразил мир мальчиков-насильников и их беспомощных жертв, в котором заправляет бездушный, ханжеский социализм правых и левых ».

Gioachino Rossini – The Thieving Magpie (Abridged)

Но что значит название книги? Почему «Заводной апельсин»? Почему не «Игрушечный ананас» или «Безумная редиска»? Джон Бакстер попробует объяснить: «Смысл выражения «заводной апельсин» неясен. По толкованию самого Бёрджесса, говорившего на полудюжине языков, оборот «странный, как заводной апельсин» означает на лондонском просторечии кокни – человек с причудами. Но многие подозревают, что это выражение придумал сам Бёрджесс. Когда фильм уже вышел, кинокомпания « Warner Brothers » отважно попыталась объяснить эту фразу следующим образом: психологическая обработка Алекса превращает его в ««заводной апельсин» – снаружи он здоров и цел, но внутри изуродован неподвластным ему рефлекторным механизмом» ». Установить истину так и не удалось. Тем не менее, название фильма – по каким-то мистическим причинам – кажется наиболее уместным и подходящим. В этом названии есть что-то страшное, отталкивающее. «Заводной апельсин» – и всем понятно, что речь идёт о чём-то ужасном…

Ещё Бакстер: «Роман вызвал восторг у новой лондонской элиты. Оператор Дэвид Бейли намеревался снять по нему фильм, а несколько лет спустя рок-певец Элвис Костелло собрал экстравагантную коллекцию: несколько десятков экземпляров первого английского издания «Апельсина». Цена каждой книги к девяностым годам могла дойти до пятисот фунтов. Пол Кук, ударник группы « Sex Pistols », говорил: «Терпеть не могу читать. Прочёл всего две книги. Одна – про братьев Крей. И ещё «Заводной апельсин» ». Бёрджесс – пускай на короткий срок – стал достопримечательностью Лондона, а его книга – культурным явлением. Но сам автор – и на то действительно имеются причины – не считал «Апельсин» грандиозным произведением. Вероятнее всего, что без экранизации Кубрика об этой книге сегодня говорили бы значительно меньше. Однако Нэрмор встаёт на защиту Бёрджесса: «Большинство современных критиков не согласились бы с пренебрежительной оценкой, данной «Заводному апельсину» самим писателем. Несмотря на гнетущую атмосферу, роман отличают энергичное повествование и блистательные языковые решения ». А ведь и правда, так ли много на свете книг, в которых есть свой язык? Роман Бёрджесса известен тем, что автор придумал для него «надцать », молодёжный сленг, на котором базякают тинейджеры от две-надцати до девят-надцати лет. «Надцать» – это помесь русских и английских слов. Некоторые слова языка и просто выдуманы Бёрджессом, некоторые – нагло заимствованы у лондонских улиц и прочее. В общем, лингвистический винегрет. Роман особенно близок и люб русскоязычным читателям, которые в каждом втором слове «надцати» узнают родную речь.

И вот даже Дэвид Боуи, внебрачный сын Кубрика, написал на языке «надцать» песню. Буквально вот-вот, в 2016 году. Давайте послушаем речь невоспитанной молодёжи из уст почившего гения-марсианина.

David Bowie – Girl Loves Me

Стэнли Кубрик не сразу взялся за экранизацию «Апельсина». Его отпугнул язык «надцать», были ещё и другие причины, так что книга и сценарии по ней кочевали из рук в руки, пока снова не вернулись к Кубрику. А ведь сколько всего пережил «Апельсинчик» до Кубрика! Бёрджесс написал сценарий на триста страниц, группе «Rolling Stones» предлагали исполнить в фильме главные роли, а борьба с английской цензурой превратилась в настоящую «фак ельное шествие»… И вот Кубрик снова открывает «Заводной апельсинчик»… и передумывает! Бакстер: «Убеждённость Кубрика, что «наркотики, стимулирующие мышление и восприятие, станут частью человеческого будущего» и что компьютеры когда-нибудь займутся нашим жизнеобеспечением, обусловила его решение снять фильм по роману Бёрджесса ». Любовь к фантастике перевесила, Кубрик решил рискнуть и – в своей манере – занялся работой. Обидел сценариста, обидел автора, обидел многих других людей – всё как всегда – и со спокойной душой приступил к фильму. Ещё Джон Бакстер: «Нетрудно понять внезапный интерес Кубрика к «Заводному апельсину». В 1969-1970 годах в Голливуде произошёл заметный сдвиг в сторону «молодого кинематографа». Следом за «Беспечным ездоком», принёсшим шестнадцать миллионов долларов при бюджете в четыреста тысяч долларов, студии стали вкладывать деньги в дешёвые фильмы при участии молодых режиссёров. Внезапно власть «Лиги нравственности», доставившей Кубрику массу неприятностей во время работы над «Лолитой», окончилась, возникла новая сеть независимых художественных кинотеатров, которые могли позволить себе ковырять в носу, даже если бы их осуждал епископ Бостонский. Неприкрытая нагота, богохульство, кощунство, политический протест – вот основные направления нового американского кинематографа. Сорокалетний Кубрик выглядел ископаемым. Его мучило ощущение, что он уже вне игры, отстал от жизни. Что ж, если он не сумел снять «Наполеона», то может стоит снять молодёжную ленту, которая затмит самые лучшие из модных фильмов? » А вот Нэрмор: ««Заводной апельсин» был снят в пиковый период влияния Англии на мировую моду и поп-культуру и стал единственной картиной Кубрика о современном британском обществе ». В фильме доминирует эстетика поп-арта, режиссура и операторская работа – тут царит единодушие – «божественны », игра Малкольма Макдауэлла «уникальна и единственна в своём роде »… Короче, Кубрик постарался на славу. Реакция Бёрджесса на фильм Кубрика оказалась не совсем понятной. Одни пишут, что автор «Апельсина» остался доволен фильмом, а потом расстроился. Другие – что он расстроился с самого начала и что фильм ему сразу не понравился. Третьи – что Бёрджесс сам не понимал, что он чувствует и хочет. Лично мы правды так и не узнали. Даже цитаты Бёрджесса друг другу противоречат. Приведём самую свежую: «Я готов отречься от одной из самых известных, если не самой известной, из моих книг: спустя четверть века после написания она стала не более чем исходным материалом для фильма, прославляющего секс и насилие. Фильм сделал так, что теперь читателям гораздо легче неверно истолковать смысл книги, и это неверное толкование будет преследовать меня до самой смерти. Мне бы вовсе не стоило писать эту книгу ». И вы знаете, в чём-то Бёрджесса можно понять. Всё-таки что ни говори, какое мнение ни отстаивай, но «Заводной апельсин» Кубрика посвящён жутким вещам, он страшен, он аморален и он гнетущ. И это – вполне нормально – пугало Бёрджесса. Известно, что Кубрик обошёлся с ним не очень хорошо, и Бёрджесс обвинял режиссёра в том, что Кубрик воспользовался его именем для пиара фильма, а потом – просто перестал с ним общаться. Ну и конечно, денег Бёрджесс тоже не получил, забудьте об этом. Кубрик умел считать золото, он редко был щедр. И разве после такого удивительно, что автор «Заводного апельсина» относился к Кубрику без особого почтения?.. Как поучал Дамблдор: «Увы, отступления от вежливости случаются настолько часто, что это уже внушает тревогу ».

Walter Carlos – Timesteps (Excerpt)

Исполнитель главной роли, Малкольм Макдауэлл, тогда ещё молодой парниша, обескуражил критиков своей актёрской игрой на уровне величайших театральных мастеров. Кубрик – за период съёмок – восхищался пластичностью и многоликостью Макдауэлла, его безупречным талантом перевоплощения, его чувством меры и – одновременно – лихостью, бунтарством, силой. Ян Харлан пишет: «Стэнли искал юношу, который был бы способен вытащить на себе всю картину, ведь он там абсолютно в каждой сцене. Макдауэлл оказался идеален для этой задачи, и Стэнли ни разу не пожалел, что взял именно его ». А вот Нэрмор: «Алекс в исполнении Макдауэлла – одна из самых ярких и необычных актёрских работ в современном кино. Роль физически очень сложная… Алекс – человек-театр, герой-пикаро, оказывающийся в самых разнообразных мелодраматических ситуациях, и Макдауэлл играет его «в лоб», в комедийном ключе, говоря громче и используя больше нарочитых жестов, чем это принято в кино… Он легко меняет маски, костюмы и образы, из дьявола превращаясь в ангела, из монстра в клоуна, из поэта в сорванца, из соблазнителя в жертву, из афериста в простака. Все эти характеры воплощены с таким шармом, задором и юмором, что, у любого, кто читает роман, сначала посмотрев фильм, Макдауэлл неизбежно встаёт перед глазами ». Правда, сниматься у Кубрика оказалось очень не просто. Во имя искусства пришлось немало помучиться. Макдауэллу сломали рёбра, повредили глаз (в той самой легендарной сцене «перевоспитания») и даже чуть не утопили в корыте! Бакстер приводит такую беседу: «Макдауэлл впоследствии жаловался Кирку Дугласу: «Уж этот Кубрик, сукин сын! Мне поцарапали роговицу левого глаза. Глаз разболелся, я ослеп. А Кубрик сказал: «Снимаем сцену. Вполне подойдет и второй глаз» ». Так что вполне себе нормально, что актёр позже говорил о режиссёре такое: «Кубрик гениален, но его юмор чёрен, как уголь. Я сомневаюсь в его… человеколюбии ». Как видите, Кубрик и правда был тем ещё… режиссёром. Мало кто мог его вытерпеть, мало кому от него не доставалось! Тем не менее – хотя, так говорить неправильно – это личное, а всё творческое было на высоте. Сотрудничество Макдауэлла-Кубрика принесло величайшие плоды! Например, именно Макдауэлл придумал использовать накладные ресницы, чтобы подчеркнуть эстетскую жилу Алекса, и Кубрик эту идею подхватил и подсластил. И всё же… Как нам кажется, какими бы важными ни были творческие открытия, личные отношения между людьми не менее важны. Макдауэлл вспоминает: «Две недели я начитывал текст. Это было похоже на чистейшее фильмотворчество. Только микрофон и магнитофон, больше у нас ничего не было. Работа шла очень напряжённо. И я сказал: «Мне надо размять ноги, Стэнли». А он ответил: «Пинг-понг». Он всегда пытался меня победить, но у него не получалось. Только в шахматы. Короче говоря, мы повеселились, поиграли, вернулись и записали другой фрагмент закадрового текста. Месяцев шесть спустя мой агент сказал: «Кстати, Малкольм, тебе так и не заплатили за те две недели, что ты начитывал текст». Я ответил: «Сегодня я увижу Стэнли и напомню ему об этом». Я встретился со Стэнли и сказал: «Знаешь, мой агент говорит, что мне не заплатили за две недели, в течение которых я читал закадровый текст к фильму». Смета была у него в кармане, он её достал и сказал: «Я заплачу тебе за одну неделю». «За одну неделю?» – удивился я. «Да», – говорит Стэнли. – «Вторую неделю мы играли в пинг-понг» ».

Art Blakey – Ping Pong

А какая музыка звучит в «Апельсине»! Как она используется, как обыгрывается ! Есть такие фильмы – вроде «Заводного апельсина» или – очень-очень-очень рекомендую! – «Звуков по-соседству», – которые полны дивных звучаний и мелодий, в которых звукорежиссёр творит невероятные вещи, используя музыку и разные шумы в качестве выразительных средств. Говорят: «Кубрик всё время играл с музыкой. Он уже брал классику для звуковой дорожки в предыдущих фильмах. А теперь он говорит: «Ладно, у нас будет Бетховен, но мы ещё добавим увертюру из «Вильгельма Телля», сыгранную в пять раз быстрее ». Ну, вы помните ту сцену…

Walter Carlos – William Tell Overture (Abridged)

Джеймс Нэрмор озвучивает интересные мысли. Послушайте: «Страстная любовь Алекса к Бетховену, Моцарту, Генделю и вымышленным современным композиторам должна наводить читателя на мысль, что юный убийца ближе к ангелам, нежели социоинженеры и представители госструктур, которые пытаются его контролировать ». И так: «Для уравновешенных граждан современного государства, в музыке не может быть никакой мифологии и квазирелигии, никакого добра и никакого зла: музыка либо китчевая (в романе её олицетворяет Джонни Живаго, Стас Крох, Ид Молотов и прочие поп-звёзды, которых Алекс, как и Бёрджесс, презирает), либо утилитарная – «стимулятор настроения», как отзывается о Бетховене изобретатель метода Лудовико ». Мысль очень верная! Давайте забудем про Алекса (он, всё-таки, персонаж вымышленный) и вспомним о том, что музыка – это величайшее из искусств, это невыразимая красота природы и человека. Не буду спорить о том, что можно любить музыку и при этом и быть серийным убийцей, но я убеждён – музыка, как этому учили древние греки-китайцы-индийцы, способна воспитывать и просвещать, делать человека лучше и дарить ему счастье. Что бы там ни писал Бёрджесс или ни снимал Кубрик, а музыка – это священный дар.

А теперь – противоположная мысль! Нэрмор: «Услышав, как Макдауэлл напевает « Singin ` in the rain » во время репетиции, Кубрик попросил актёра сымпровизировать танцевальные движения в сцене нападения на мистера и миссис Александра… Сцена избиения и изнасилования – это не только стилизованный ужас, но и издёвка над массовой культурой, недобрый стёб над добрым голливудским кино. Кубрик испытал на зрителях собственный «метод Лудовико»: многие никогда больше не смогут смотреть на весело отплясывающего под дождём Джина Келли без подкатывающей тошноты и обиды на «Заводной апельсин», столь бесцеремонно присвоивший эту песню. (Не исключено, что у кого-то схожие ощущения теперь вызывает и музыка Бетховена) ».

Gene Kelly – Singin’ In The Rain

Да, вот мы и подошли к самой запретной из всех тем – теме насилия и секса. Сайт «Киномания» пишет: «Из-за обилия секса и насилия в Англии фильм был запрещён судом с формулировкой «зло как таковое» ». И вот ещё: «Фильм обвинили в том, что молодые преступники вдохновлялись его сценами жестокости. Реакция прессы и публики поразила Кубрика и его семью ». Жена Кубрика: «Атака на «Апельсин» была особенно сильной в Англии. Это было невероятно. Кубрика обвиняли в убийствах и нанесении увечий. И в каждом убийстве, совершённом в Англии, был виноват «Заводной апельсин»… В конечном итоге Стэнли попросил киностудию « Warner Brothers » о помощи. Сказал, что не может больше здесь жить, если это не прекратится. Он боялся отпускать детей в школу, наш дом был в осаде. Он писал, что больше не хочет показывать этот фильм ». Да, Кубрику регулярно писали письма с угрозами, пресса на него ополчилась, критики тоже не хотели принимать столь скверное кино, и тогда Кубрик решился на такое: «изъять фильм из английского проката спустя один год после премьеры. Запрет держался вплоть до 1999 года, до самой смерти режиссёра ». При этом имейте в виду, что за этот год «Заводной апельсин» сорвал большой куш, он «с успехом шёл на экранах все шестьдесят недель проката ». Верно подмечают: «Это был сильный поступок со стороны художника ». Ещё Бакстер: «Британские газеты и суды отзывались о «Заводном апельсине» как о символе молодёжного уличного насилия, хотя доказательства того, что фильм вдохновлял подростков на преступления, были неубедительны. Как заметил кинокритик Эндрю Саррис: «Фильмы всегда становятся замечательной показательной мишенью для наших ленивых блюстителей нравственности» ». С другой стороны, режиссёры и сценаристы – современные – любят использовать секс и насилие в качестве главного блюда для своих фильмов. Мол, так людям будет интереснее, так мы точно завлечём их в кинотеатры и срубим бабулесов! По этому поводу классно цитировал французский режиссёр Рене Клер: ««Рано или поздно», – сказал Андре Мальро, – «фабрика мечты прибегает к своим самым действенным средствам – сексу и крови». «Девушка и ружьё» – это говорил уже Гриффит. Долгое время насилие подменяло запретную эротику. В настоящее время оба эти действенные средства используются почти без ограничений. Однако привлекательность эротики не безгранична, и мода на неё уже проходит. «Вот так всегда», – разочарованно вздыхает любитель подглядывать в замочную скважину. А вот царство насилия не ослабевает ».

Ludwig van Beethoven –

Продолжаем купаться в океанах цитат. Бакстер: ««Заводной апельсин» был представлен на «Оскар» по четырём номинациям: лучший фильм, лучшая режиссура, лучший сценарий и лучший монтаж. Но когда Академия кинематографических искусств и наук обратилась к кинозвёздам с просьбой вручать награды, многие, в их числе Барбра Стрейзанд, отказались не только вручать их, но и вообще участвовать в церемонии из страха оказать честь фильму, пользующемуся столь дурной славой. В результате фильм не получил ничего, но Уильям Фридкин, чей «Французский связной» наградили «Оскаром» за лучший фильм и лучшую режиссуру, сказал журналистам: «По моему мнению, лучший американский кинорежиссёр года – Стэнли Кубрик. И не только этого года, но и целой эпохи» ». И нам понятно, почему Фридкин так говорит! Кубрик – действительно великий творец, может быть, один из величайших. Форма его фильмов – как совершенная скульптура. А вот их содержание – дело спорное, на любителя, не без изъяна. Вот как точно подмечает Бакстер: «Секс в фильмах Кубрика никогда не происходит между любящими ». Задумайтесь над этим! Почему?..

Послушаем Нэрмора: «Взгляд Кубрика на мироустройство пессимистично: люди неисправимо порочны, и даже в основе прогрессивного общества лежит сублимированное насилие и жажда власти ». Это его виденье, как понимаете, точка зрения Кубрика. Кому-то мир – адское пламя, а кому-то – райские кущи. Кубрик никогда бы не выбрал Эдем. Он просто в него не верил. Всю свою жизнь – своими злыми фильмами – он дискутировал с Максимом Горьким по поводу фразы последнего: «Человек – это звучит гордо ». Вот – слова самого Кубрика: «Естественный, свободный человек – это человек злой, деструктивный. Так называемое добро – лишь способ, с помощью которого абсолютно отчуждённое от человека государство подчиняет людей и превращает их в «заводные апельсины» ». Или так: «Человек – это неблагородный дикарь. Он нерационален, жесток, слаб, глуп, и неспособен к объективности, как только на карту поставлены его интересы ». Отсюда – дух его фильмов, их злоба и жестокость. Может ли это быть полезно зрителю?.. Вот тут я сомневаюсь. Лично у меня – я смотрел его трижды – «Заводной апельсин» всегда вызывал чувство какой-то психологической болезненности, тяжести на душе, страха и боли. И сдаётся мне, что иных вариантов восприятия такого фильма быть не может. Такова его задача – не нравиться, отвращать и ужасать. Вот Ян Харлан рассказывает: «Что делает великий художник? Он подчёркивает суть. Стэнли очень сильно упрекали за «Апельсин», говоря ему: «Все эти изнасилования ужасны и отвратительны!» На что он всегда отвечал: «Я очень на это надеюсь! Вы хотите, чтобы я сделал их привлекательными? Они и есть отвратительны, и я рад, что вы так считаете. Спасибо вам за это» ». Если это правда, тогда я согласен с Кубриком. Алекс – без всяких сюси-пуси! – злобная аморальная с*****ь, которая располагает к себе зрителя, и этим – она ещё опаснее, ещё аморальней и страшнее.

Terry Tucker – Overture to the Sun

Нэрмор: «В «Заводном апельсине» Кубрик показывает кошмарное, «механическое», овеществлённое общество, в котором сексуальность становится рефлексом, а искусство – материальным раздражителем. Чем дальше, тем активнее романтическому отождествлению преступника с художником или неким интеллектуалом-аутсайдером мешает кубриковский социальный пессимизм, и отчасти по этой причине в его фильмах сложно усмотреть чёткую политическую позицию ». Дальше: «Если отвлечься от идеологической и философской подоплёки, заметим, что «Заводной апельсин», вне всяких сомнений, «шедевр синемазлографа», содержащий массу блестящих операторских, постановочных и монтажных решений ». А вот Сидни Поллак, режиссёр: «Кубрик поднимал запретные темы, в частности, в «Заводном апельсине». Но он разрабатывал их, чтобы понять, почему зло так притягательно. Мне кажется, что за всеми фильмами стояло желание задать вопрос: в мире, где человек способен на самые страшные, шокирующие, разрушительные деяния, остаётся ли место надежде и добродетели? »

И чтобы хоть как-то оправдать этот фильм – а то мы и правда взъелись на «Заводной апельсин» – стоит обратиться к Кубрику. Некоторые его цитаты проясняют дело, дают понять, что фильм о насилии, жестокости и сексе задумывался режиссёром не только как аморальное кино. Он сказал: «Когда человек не может выбирать, он перестаёт быть человеком ». Имеется в виду, что Алекс, каким бы плохим он ни был, оказался лишён права личностного выбора между добром и злом. До лечения он был злым по собственной воле, а после лечения – по воле врачей – стал неспособным ко злу. Но стал ли он от этого добрым? Сам ли он принял это решение: больше не грабить, не убивать и не сквернословить? Нет, решение приняли за него. Его личность никак не изменилась, поменялась только его физиология. Теперь, когда Алекс хочет подраться или сказать что-то непристойное (или же послушать Бетховена) его тошнит. Разве это справедливо? И вот до этого момента мы с Кубриком согласны. Но Кубрик идёт дальше, придерживаясь позиции, что сознательное зло лучше «мягкотелого » добра. Опять же – это социальный пессимизм, это неверие в человека и открытая к нему ненависть. «Алекс не пытается скрыть свою развращённость и порочность ни от себя, ни от зрителя », – рассуждает Кубрик. – «Он – воплощение зла. Но при этом у него есть ещё и положительные качества: прямота, чувство юмора, ум и энергичность – и эти качества, кстати сказать, роднят его с Ричардом III ».

И вот вам последнее. Возможно, это величайшее оправдание «Заводного апельсина». Кубрик говорит: «Я снимал фильм-сновидение. И как всякий фильм-сновидение, этот не может быть осуждён с точки зрения морали ». Вот эта позиция кажется нам самой логичной. «Заводной апельсин» – как и некоторые фильмы Дэвида Линча, вроде «Диких сердцем» или «Шоссе в никуда» – воспринимается как сновидения, как кошмар. Это злой сон, но всё-таки если это сон, если это абстракция, безумие в голове безумца, что-то, где нет правил реальности – тогда мы можем согласиться с Кубриком. Ужас «Заводного апельсина» – сугубо кинематографический, в нём нет ничего действительного . Не будем же мы обвинять Лавкрафта за то, что его рассказы полны чудовищами?! Не будем… Но всё равно, читая эти рассказы при свете Луны, придём от них в ужас и не погасим свет до утра.

В чем феномен этого несомненно культового фильма? Секрет очень прост: Энтони Берджесс явил подросткам того времени простую и понятную им формулу: сленг, на котором говорят герои фильма вперемешку с русскими словечками, пренебрежительность к устаревшим моральным ценностям, беспорядочный секс и, конечно же, насилие. Все это укладывается во всем известную формулу — секс, наркотики, рок-н-ролл.

Фильм вызвал большой резонанс не только у критиков, но и у широких зрительских масс, выставив на обсуждение множество табуированных вопросов: насилие над личностью, влияние медиа на подсознание масс и многие другие. Это тончайшая кружевная работа режиссера, операторов, музыкантов, дизайнеров и многих других талантливых людей, принявших своеобразный контркультурный вызов.

Главного героя мог бы сыграть Мик Джаггер, поклонник романа Берджесса

Алекс (Малкольм МакДауэлл) — главарь банды, наводящей ужас по ночам на простых обывателей, а днем — обычный подросток со специфическими увлечениями, который больше всего любит классическую музыку. Под «Девятую симфонию» Бетховена он погружается в мир грез с насилием, убийствами и прочими жуткими сценами.

Тема насилия, несомненно, преобладает и является ключевой. Режиссер гротескно обыгрывает ее, наделяя возвышенную музыку Бетховена и кинематографические изображения жестокими образами, от которых главный герой ранее получал извращенное удовольствие, а после эксперимента и его превращают в беспомощное существо без права выбора. Искусство становится таким же инструментом насилия, как и любое другое оружие, где форма «ненасилия» мало чем отличается от «обыкновенного насилия». Автор фильма вскрыл широко дискутируемый и актуальный вопрос того времени — каково влияние жестокости в средствах медиа на социум.

Экранизировать роман намеревался Тинто Брасс

Стэнли Кубрик не без иронии срывает маски с иллюзорных и лицемерных отношений между людьми в современном обществе. В фильме нет положительных героев, все лишь прикрываются моральными принципами и «благими намерениями» — полицейские, политики и даже обыватели (родители Алекса) готовы врать сами себе ради личного комфорта или набора политических очков.

Кадр из фильма «Заводной апельсин»

Главный герой, или вернее антигерой, попадает в тюрьму после неудачного ограбления и убийства пожилой богатой дамы. Его подставляют собственные подельники, оставляя того в отместку на растерзание полицейских. Они же, его дружки, сводят с ним счеты позже, но уже в полицейской форме, став «нормальными» членами общества, припрятав под мундиром животные инстинкты. Во всех жертвах из прошлого просыпаются эти инстинкты по отношению к Алексу, который, казалось бы, только обрел свободу, но стал ручным и беспомощным: «Когда человек перестает делать выбор, он перестает быть человеком». Его выдавили на периферию общества, унизили и «перевоспитали». Где же тогда проходит граница безумия, за которой начинается абсолютный хаос?

Во время съёмок Малькольм МакДауэлл получил травмы

Многие ответы кроются в случае из реальной жизни Берджесса. В 1944 году, когда он служил в армии на Гибралтаре, четверо американских солдат-дезертиров избили и ограбили его жену, оставшуюся в Лондоне. Жена была беременна и потеряла ребенка. Берджесс считал, что последовавшее физическое и психическое нездоровье жены стало результатом этого нападения.

Кадр из фильма «Заводной апельсин»

Детали фильма не менее интересны. Прототипом банды послужили английские тедди-бойс (стиляги 50-х), одежда которых походила на костюмы эдвардианских времен. Во время поездки в Россию Берджесс оказался под большим впечатлением от уличных шаек Ленинграда. Так в тексте появилась смесь русских слов с английским кокни — сленговым языком британского рабочего класса. Например, груди именуются groodies, руки — rookers, человек сокращенно veck, glazzies — глаза. Скульптуры в молочном баре были выполнены известным авангардным художником Алленом Джонсон. Этот фильм своими стилистическими визуальными приемами в дальнейшем вдохновил на творчество многие музыкальные группы, вот лишь некоторые: Exploited, Sepultura, Би-2.

После обвинений в пропаганде насилия Кубрик изъял фильм из проката

После выхода фильма в прокат начались массовые беспорядки, которые связывают с влиянием картины на неокрепшие молодые умы. Из-за обилия секса и насилия кинолента была запрещена в Великобритании вплоть до 1999 года, но тем не менее номинирована на премию «Оскар» с возрастным рейтингом X. В журнале Time было напечатано: «Ни один фильм за последнее десятилетие не содержит такого изысканного и пугающего пророчества будущей роли культурных объектов — живописи, архитектуры, скульптуры, музыки — в нашем обществе…».

Цитаты из фильма:

1. «Мы бесцельно бродили по округе, как ночные странники, и валяли дурака. Потом мы повернули на запад — у нас была задумана операция «незваный гость». Это был крутой прикол, полный юмора и доброго-старого ультранасилия»

2. «Парадоксальным образом наш пациент тянется к добру через парадоксальную тягу к злу»

3. «Когда человек перестает делать выбор, он перестает быть человеком»

Фрагмент фильма:

Алекс родился в Великобритании в 1950-х.

Критика и отзывы

Примечания

Ссылки

Категории:

• Литературные персонажи
• Кинозлодеи
• Вымышленные убийцы
• Вымышленные наркоманы
• Вымышленные преступники
• Вымышленные насильники

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Алекс (Заводной апельсин)" в других словарях:

A Clockwork Orange Обложка одного из первых изданий романа

Заводной апельсин A Clockwork Orange Обложка одного из первых изданий романа

- «ЗАВОДНОЙ АПЕЛЬСИН» (A Clockwork Orange) Великобритания, 1972, 137 мин. Философская антиутопия. Один из самых знаменитых фильмов в истории мирового кино, вероятно, сегодня не произведет на зрителей такого сногсшибательного впечатления, как это… … Энциклопедия кино

У этого термина существуют и другие значения, см. Заводной апельсин (значения). Заводной апельсин A Clockwork Orange … Википедия

Алекс: Alex кодовое название польской снайперской винтовки Бор. ТРК Алекс телеканал в Запорожье. Алекс сокращённый вариант имени Александр и,также прототип русского имени Алексей. Такое сокращение наиболее распространено в… … Википедия

Заводной апельсин A Clockwork Orange Жанр фантастика / триллер Режиссёр Стенли Кубрик Продюсер … Википедия

Необходимо проверить качество перевода и привести статью в соответствие со стилистическими правилами Википедии. Вы можете помочь улучшить эту статью, исправив … Википедия

Стэнли Кубрик Stanley Kubrick Автопортрет Дата рождения: 26 июля 1928 Место рождения: Нью Йорк, США … Википедия